All you need is Love
Название: Фотография
Автор: Анхэна
Бета: Сатанринь
Пейринг: Наруто/Какаши
Рейтинг: PG
Жанр: angst, повседневность.
Дисклеймер: мир и герои принадлежат Кишимото Масаши
Размещение: свободное с указанием автора
Саммари: Наруто находит старое фото Какаши и Минато.
Написано на арт:
читать дальше
Фотографию Наруто нашел в конце декабря, в тот самый злосчастный день, когда накормил Какаши орехами.
Наруто напевал под нос детскую песенку про непростую жизнь ежиков, слегка фальшивя и вставляя вместо забытых слов на-на-на. Фундук поскрипывал в ступке. Его надо было растереть в порошок, и делать это, как гласил рецепт, необходимо было непременно за час до заката, а после смешать с просеянной мукой. Просеивать муку нужно было начинать без четверти полдень, после чего она должна простоять в темном помещении не менее четырех часов или до момента смешивания с толчеными орехами. Молоко нужно было нагреть до температуры ровно 43 градуса и добавлять в смесь муки и орехов, помешивая два раза по полкруга по часовой стрелке, три раза по полному кругу – против часовой. В рецепте были еще яйца, масло, шоколад… Под рецептом была подпись мелким шрифтом, успешно проигнорированная Наруто: «Среднее время приготовления праздничного торта от 6 до 13 часов».
Наруто не собирался делать что-то простое и банальное, ему хотелось удивить Какаши, доказать, что он, будущий Хокаге, способен справиться даже с великим таинством кулинарии. Взбивая венчиком яичные желтки (шесть минут сорок семь секунд правой рукой, три минуты сорок секунд левой, повторить последовательность 5 раз), Наруто не мог отделаться от мысли, что готовит для Какаши приворотное зелье. Очень хотелось швырнуть венчик и завопить: «зачем?!», ведь Хатаке и так был вполне влюблен в Узумаки.
- Неплохо, - Какаши откусил и тщательно, прислушиваясь к собственным ощущениям, прожевал кусочек торта, - и правда неплохо, вполне съедобно. Я бы даже сказал, вкусно.
За «я бы даже сказал, вкусно» Какаши хотелось убить: вломить по башке расенганом и допинать ногами. Наруто перестал жаждать крови, только когда Хатаке с удовольствием съел полторта и, сыто щуря глаз, откинулся на спинку стула.
За окном шел снег.
- Наруто, выключи свет.
Белый снег в темноте был виден плохо, но, прижавшись лбом к стеклу, Какаши решил, что готов смотреть на улицу хоть всю ночь.
Восторженно кричали дети, выбежавшие под снег, ловили его губами и ладонями, рассматривали ажурные снежинки, упавшие на вытянутые вперед руки в варежках.
Какаши глухо кашлянул, не отрывая взгляда от окна. Прохожие не торопились домой, наслаждались таким редким в Конохе снегом.
Намывая посуду, Наруто задумался, не вытащить ли и Какаши на улицу.
Из соседней комнаты снова раздался глухой кашель.
- Ты простудился, что ли? – крикнул Наруто, не отрываясь от тарелок.
- Да вроде негде было, - последнее слово потонуло в кашле.
- Ты точно не заболел? – Наруто, бросив посуду, зашел в комнату. – О, черт! Что с тобой?
Подлетев, Узумаки коснулся распухших щек и шеи Какаши. Дыхание вырывалось со странным свистом, будто из проколотого воздушного шарика.
- Орехи были в торте? – еле выговорил Хатаке.
- Были.
- Аллергия. – Какаши сполз по стене, открыв шире рот, в надежде глотнуть больше воздуха. – Походную аптечку принеси.
Наруто метнулся в комнату, рванув в сторону створку шкафа, смел с полки наваленный после недавнего переезда хлам. На пол плавно спланировала какая-то карточка. Рухнув на колени, он стал ворошить сброшенные вещи. В соседней комнате Какаши кашлял, задыхаясь. Поймав наконец ремешок походной аптечки, Наруто вскочил, краем глаза глянул на упавшую карточку, оказавшейся их с Какаши фотографией, на ней тоже шел снег.
Смотреть на Какаши было совсем страшно. Его верхняя губа увеличилась почти в два раза, лицо стало пугающего синюшнего цвета. Ампула с препаратом от аллергии была маркирована малиновым, это Наруто помнил еще с академии.
Укол не помог. Из синюшного лицо Какаши побледнело, кожа стала почти прозрачной.
Наруто казалось, что он никогда еще не несся так быстро - до больницы добрался за считанные секунды.
- Помогите! – с порога заорал Узумаки.
Медики, подскочившие на крик, переложили Какаши на носилки, оттеснив Наруто к стене. В отделение реанимации его не пустили, а две минуты спустя мимо него по коридору пронеслась Цунаде.
- Что за аллерген? – не сбавляя шага, выпалила она.
- Фундук, - крикнул ей вслед Наруто.
Это было очень страшно – сидеть, беспомощно ждать и смотреть на снег, так нравившийся Какаши. Вдруг вспомнилась увиденная час назад фотография: Хатаке на ней был без маски, а сам Наруто в форме, которую ни разу не надевал, а просто повесил в шкаф. Мысленно зацепившись за странное фото, он заходил по пустому коридору больницы. Где-то за стеной бодро пело радио. Когда Наруто подходил ближе к посту, то слышал легкий скрип пилки для ногтей в руках медсестры.
Дверь, в которую увезли на каталке Какаши, открылась с негромким скрипом.
За окном все так же падал снег.
Слушая спокойное дыхание Какаши, Наруто вглядывался в его лицо. Отек спал практически полностью, и только кожа пугала своей неестественной бледностью. Фонарь, светящий прямо в окно палаты, создавал причудливый театр теней на белой стене: колыхались тени-ветки, падали тени-снежинки, пролетали тени-птицы. У ночной природы был свой странный ритм, похожий на медленный вальс. Его можно было и увидеть, и услышать, и почувствовать, надо только…
Наруто уснул на стуле, склонив голову на грудь. Ему снилось, что падал снег, падал в миску, в которой он торопливо взбивал яичные белки.
На следующий день Какаши отпустили домой. Наруто нес его на спине через половину деревни, как раненого товарища с миссии, как сам Какаши не раз нес еле живого Узумаки. Снег уже растаял, даже грязи не осталось. Какаши жалел, что не смог пройтись по припорошенной снегом Конохе вместе с Наруто. С другой стороны, он понимал, что это был не последний снег в их жизни. Но все равно было грустно.
- Что ж ты мне про аллергию не рассказывал? – наконец спросил Наруто. – Я же тебя чуть не убил.
- Да повода вроде не было, - Хатаке пожал плечами, - тем более, меня и так могут убить на любой миссии.
- Поэтому ты решил для разнообразия умереть дома, поев пирога?
- Наруто, - Какаши хотел посмотреть Узумаки в лицо, но сделать это, болтаясь у него за спиной, было довольно сложно, - не валяй дурака, это была чистой воды случайность.
- Ее бы не случилось, если бы я знал.
- Ты становишься занудой, Наруто. Такое качество не к лицу Хокаге.
- Блин! Да ну тебя. Какао сделать или есть хочешь?
Они зашли домой. В кухне и комнатах горел забытый свет.
- Давай просто какао. Вот же, теперь за электроэнергию миллион заплатим.
- На кухню придешь или пойдешь, ляжешь?
- Давай на кухню, - Какаши выключил в комнате свет, ушел в ванную.
Поставив греть молоко, Наруто подошел к окну. Мысли о том, что чуть собственными руками не убил Какаши, никак не покидала его. Еще вчера Наруто казалось, что он знает о Копирующем ниндзя Хатаке Какаши если не все, то очень многое. Понять, как сильно он ошибался, было обидно. Наруто судорожно сглотнул: только разреветься не хватало.
Молоко зашипело, заливая плиту. Наруто чертыхнулся, снимая кастрюлю. Свернулось.
Сотворив клона и попросив его сварить какао, Узумаки ушел в комнату. Ему нужна была небольшая передышка. Все валилось из рук. Наруто знал, что клон испытывал те же чувства, и как только он завершит технику, унынье навалится на него в двойном размере, но надеялся, что клон все же сумеет сварить для Какаши какао.
Рядом со шкафом валялась груда вываленных вчера с полок вещей. Наруто наклонился, собирая книги вперемешку с разными мелочами: сломавшимися еще в прошлом месяце часами Какаши, мазью от ушибов, монетами, подсвечником. Фотография лежала чуть в стороне – она, видимо, выпала из какой-то книги. Наруто поднял ее.
На фото шел снег. На фото совсем молодой Какаши в форме АНБУ сидел на дереве. На фото у Какаши было недовольное и какое-то обиженное лицо. На фото рядом с Какаши сидел человек в форме дзенина, и это был не Наруто. Узумаки не носил дзенинскую форму, он вообще еще не родился, когда Какаши служил в АНБУ. Сомнений не было: человек рядом с Копирующим – Намикадзе Минато.
- Готово, - закричал клон из кухни. Наруто не ответил, продолжая рассматривать фото. – Эй, какао, - снова завопил второй Узумаки, заходя в комнату.
Клон подошел к Наруто, тот молча показал ему фотографию.
- Это не я, - заметил двойник.
- Да, это не я. Это Какаши и мой папа.
- Наруто, с кем ты разговариваешь? – Какаши вышел из ванной, прошел мимо двоих Наруто в спальню одеваться.
- Сам с собой, получается, - Узумаки развеял клона, посмотрел вслед голому Какаши. – Иди, ложись, жертва орехов. Я тебе сейчас какао принесу.
Идти в кухню Хатаке было действительно лень, после лекарств хотелось спать. Открыв форточку и впустив в комнату необычно холодный для Конохи воздух, он уселся на кровать. Наруто принес какао, печенье и фотографию.
- Ты был знаком с моим отцом, - без предисловий, будто обвинение, выпалил Узумаки.
- Конечно, был, - Какаши пожал плечами и взял в руки фотографию. – Сто лет ее не видел.
- Она из какой-то книги вчера вывалилась, когда я аптечку искал.
Хатаке кивнул, рассматривая фото. Он помнил тот день. Ему тогда было холодно и очень обидно. В пятнадцать лет часто кажется, что весь мир против тебя, что ты один способен все изменить, а ровно через минуту понимаешь, что не можешь ничего, ведь на самом деле всех устраивает старый и прогнивший мир, а ты сам в нем никому не нужен, не нужен любимому учителю, который с восторгом рассказывает, что скоро у него родится ребенок.
Какаши лег и закрыл глаз, зевнул. Все-таки понимание некоторых вещей приходит только с возрастом.
- Ты тут без маски, - заметил Наруто, усаживаясь рядом.
- Наруто, твой отец был для меня очень близким человеком. Он был моим учителем.
- Почему ты никогда не рассказывал мне об этом? – голос Узумаки звучал очень ровно, и Какаши сразу понял всю глубину скрытой обиды.
- Знаешь, сначала нам запрещали говорить с тобой о твоем отце или девятихвостом.
- Кто запрещал?
- Сарутоби Хирудзен-сама, Третий Хокаге. Тебя вообще старались обходить стороной, чтоб не дай бог не спровоцировать выход Лиса из под контроля.
- Да, я заметил. Мои родители были бы счастливы, узнай они о моем безоблачном детстве.
- Наруто, - Какаши открыл глаз и сжал пальцами его руку, спросил очень серьезно: - хочешь, я попрошу у тебя прощения от имени всех жителей Конохи?
- Хочу, - так же серьезно ответил Наруто, - но не надо. Я пережил это и стал сильнее. Правда, Какаши-сенсей?
- Правда.
Они улыбнулись вместе.
- Какаши, - позвал Наруто через несколько минут, - почему ты сейчас ничего не рассказываешь про моих родителей?
- Наверно, потому что ты не спрашиваешь.
- Я спрашиваю.
- Я расскажу.
В комнате было жарко несмотря на открытую форточку, но Какаши все равно накрылся одеялом, засыпая – как и всегда. Наруто лежал рядом, наблюдая за своим любимым мужчиной. Он знал, что скоро Какаши станет жарко, и он скинет одеяло. И этого во всей Конохе больше не знал никто.
Какаши заворочался во сне, повернулся на бок, откинув рукой одеяло.
Автор: Анхэна
Бета: Сатанринь
Пейринг: Наруто/Какаши
Рейтинг: PG
Жанр: angst, повседневность.
Дисклеймер: мир и герои принадлежат Кишимото Масаши
Размещение: свободное с указанием автора
Саммари: Наруто находит старое фото Какаши и Минато.
Написано на арт:
читать дальше
Фотографию Наруто нашел в конце декабря, в тот самый злосчастный день, когда накормил Какаши орехами.
Наруто напевал под нос детскую песенку про непростую жизнь ежиков, слегка фальшивя и вставляя вместо забытых слов на-на-на. Фундук поскрипывал в ступке. Его надо было растереть в порошок, и делать это, как гласил рецепт, необходимо было непременно за час до заката, а после смешать с просеянной мукой. Просеивать муку нужно было начинать без четверти полдень, после чего она должна простоять в темном помещении не менее четырех часов или до момента смешивания с толчеными орехами. Молоко нужно было нагреть до температуры ровно 43 градуса и добавлять в смесь муки и орехов, помешивая два раза по полкруга по часовой стрелке, три раза по полному кругу – против часовой. В рецепте были еще яйца, масло, шоколад… Под рецептом была подпись мелким шрифтом, успешно проигнорированная Наруто: «Среднее время приготовления праздничного торта от 6 до 13 часов».
Наруто не собирался делать что-то простое и банальное, ему хотелось удивить Какаши, доказать, что он, будущий Хокаге, способен справиться даже с великим таинством кулинарии. Взбивая венчиком яичные желтки (шесть минут сорок семь секунд правой рукой, три минуты сорок секунд левой, повторить последовательность 5 раз), Наруто не мог отделаться от мысли, что готовит для Какаши приворотное зелье. Очень хотелось швырнуть венчик и завопить: «зачем?!», ведь Хатаке и так был вполне влюблен в Узумаки.
- Неплохо, - Какаши откусил и тщательно, прислушиваясь к собственным ощущениям, прожевал кусочек торта, - и правда неплохо, вполне съедобно. Я бы даже сказал, вкусно.
За «я бы даже сказал, вкусно» Какаши хотелось убить: вломить по башке расенганом и допинать ногами. Наруто перестал жаждать крови, только когда Хатаке с удовольствием съел полторта и, сыто щуря глаз, откинулся на спинку стула.
За окном шел снег.
- Наруто, выключи свет.
Белый снег в темноте был виден плохо, но, прижавшись лбом к стеклу, Какаши решил, что готов смотреть на улицу хоть всю ночь.
Восторженно кричали дети, выбежавшие под снег, ловили его губами и ладонями, рассматривали ажурные снежинки, упавшие на вытянутые вперед руки в варежках.
Какаши глухо кашлянул, не отрывая взгляда от окна. Прохожие не торопились домой, наслаждались таким редким в Конохе снегом.
Намывая посуду, Наруто задумался, не вытащить ли и Какаши на улицу.
Из соседней комнаты снова раздался глухой кашель.
- Ты простудился, что ли? – крикнул Наруто, не отрываясь от тарелок.
- Да вроде негде было, - последнее слово потонуло в кашле.
- Ты точно не заболел? – Наруто, бросив посуду, зашел в комнату. – О, черт! Что с тобой?
Подлетев, Узумаки коснулся распухших щек и шеи Какаши. Дыхание вырывалось со странным свистом, будто из проколотого воздушного шарика.
- Орехи были в торте? – еле выговорил Хатаке.
- Были.
- Аллергия. – Какаши сполз по стене, открыв шире рот, в надежде глотнуть больше воздуха. – Походную аптечку принеси.
Наруто метнулся в комнату, рванув в сторону створку шкафа, смел с полки наваленный после недавнего переезда хлам. На пол плавно спланировала какая-то карточка. Рухнув на колени, он стал ворошить сброшенные вещи. В соседней комнате Какаши кашлял, задыхаясь. Поймав наконец ремешок походной аптечки, Наруто вскочил, краем глаза глянул на упавшую карточку, оказавшейся их с Какаши фотографией, на ней тоже шел снег.
Смотреть на Какаши было совсем страшно. Его верхняя губа увеличилась почти в два раза, лицо стало пугающего синюшнего цвета. Ампула с препаратом от аллергии была маркирована малиновым, это Наруто помнил еще с академии.
Укол не помог. Из синюшного лицо Какаши побледнело, кожа стала почти прозрачной.
Наруто казалось, что он никогда еще не несся так быстро - до больницы добрался за считанные секунды.
- Помогите! – с порога заорал Узумаки.
Медики, подскочившие на крик, переложили Какаши на носилки, оттеснив Наруто к стене. В отделение реанимации его не пустили, а две минуты спустя мимо него по коридору пронеслась Цунаде.
- Что за аллерген? – не сбавляя шага, выпалила она.
- Фундук, - крикнул ей вслед Наруто.
Это было очень страшно – сидеть, беспомощно ждать и смотреть на снег, так нравившийся Какаши. Вдруг вспомнилась увиденная час назад фотография: Хатаке на ней был без маски, а сам Наруто в форме, которую ни разу не надевал, а просто повесил в шкаф. Мысленно зацепившись за странное фото, он заходил по пустому коридору больницы. Где-то за стеной бодро пело радио. Когда Наруто подходил ближе к посту, то слышал легкий скрип пилки для ногтей в руках медсестры.
Дверь, в которую увезли на каталке Какаши, открылась с негромким скрипом.
За окном все так же падал снег.
Слушая спокойное дыхание Какаши, Наруто вглядывался в его лицо. Отек спал практически полностью, и только кожа пугала своей неестественной бледностью. Фонарь, светящий прямо в окно палаты, создавал причудливый театр теней на белой стене: колыхались тени-ветки, падали тени-снежинки, пролетали тени-птицы. У ночной природы был свой странный ритм, похожий на медленный вальс. Его можно было и увидеть, и услышать, и почувствовать, надо только…
Наруто уснул на стуле, склонив голову на грудь. Ему снилось, что падал снег, падал в миску, в которой он торопливо взбивал яичные белки.
На следующий день Какаши отпустили домой. Наруто нес его на спине через половину деревни, как раненого товарища с миссии, как сам Какаши не раз нес еле живого Узумаки. Снег уже растаял, даже грязи не осталось. Какаши жалел, что не смог пройтись по припорошенной снегом Конохе вместе с Наруто. С другой стороны, он понимал, что это был не последний снег в их жизни. Но все равно было грустно.
- Что ж ты мне про аллергию не рассказывал? – наконец спросил Наруто. – Я же тебя чуть не убил.
- Да повода вроде не было, - Хатаке пожал плечами, - тем более, меня и так могут убить на любой миссии.
- Поэтому ты решил для разнообразия умереть дома, поев пирога?
- Наруто, - Какаши хотел посмотреть Узумаки в лицо, но сделать это, болтаясь у него за спиной, было довольно сложно, - не валяй дурака, это была чистой воды случайность.
- Ее бы не случилось, если бы я знал.
- Ты становишься занудой, Наруто. Такое качество не к лицу Хокаге.
- Блин! Да ну тебя. Какао сделать или есть хочешь?
Они зашли домой. В кухне и комнатах горел забытый свет.
- Давай просто какао. Вот же, теперь за электроэнергию миллион заплатим.
- На кухню придешь или пойдешь, ляжешь?
- Давай на кухню, - Какаши выключил в комнате свет, ушел в ванную.
Поставив греть молоко, Наруто подошел к окну. Мысли о том, что чуть собственными руками не убил Какаши, никак не покидала его. Еще вчера Наруто казалось, что он знает о Копирующем ниндзя Хатаке Какаши если не все, то очень многое. Понять, как сильно он ошибался, было обидно. Наруто судорожно сглотнул: только разреветься не хватало.
Молоко зашипело, заливая плиту. Наруто чертыхнулся, снимая кастрюлю. Свернулось.
Сотворив клона и попросив его сварить какао, Узумаки ушел в комнату. Ему нужна была небольшая передышка. Все валилось из рук. Наруто знал, что клон испытывал те же чувства, и как только он завершит технику, унынье навалится на него в двойном размере, но надеялся, что клон все же сумеет сварить для Какаши какао.
Рядом со шкафом валялась груда вываленных вчера с полок вещей. Наруто наклонился, собирая книги вперемешку с разными мелочами: сломавшимися еще в прошлом месяце часами Какаши, мазью от ушибов, монетами, подсвечником. Фотография лежала чуть в стороне – она, видимо, выпала из какой-то книги. Наруто поднял ее.
На фото шел снег. На фото совсем молодой Какаши в форме АНБУ сидел на дереве. На фото у Какаши было недовольное и какое-то обиженное лицо. На фото рядом с Какаши сидел человек в форме дзенина, и это был не Наруто. Узумаки не носил дзенинскую форму, он вообще еще не родился, когда Какаши служил в АНБУ. Сомнений не было: человек рядом с Копирующим – Намикадзе Минато.
- Готово, - закричал клон из кухни. Наруто не ответил, продолжая рассматривать фото. – Эй, какао, - снова завопил второй Узумаки, заходя в комнату.
Клон подошел к Наруто, тот молча показал ему фотографию.
- Это не я, - заметил двойник.
- Да, это не я. Это Какаши и мой папа.
- Наруто, с кем ты разговариваешь? – Какаши вышел из ванной, прошел мимо двоих Наруто в спальню одеваться.
- Сам с собой, получается, - Узумаки развеял клона, посмотрел вслед голому Какаши. – Иди, ложись, жертва орехов. Я тебе сейчас какао принесу.
Идти в кухню Хатаке было действительно лень, после лекарств хотелось спать. Открыв форточку и впустив в комнату необычно холодный для Конохи воздух, он уселся на кровать. Наруто принес какао, печенье и фотографию.
- Ты был знаком с моим отцом, - без предисловий, будто обвинение, выпалил Узумаки.
- Конечно, был, - Какаши пожал плечами и взял в руки фотографию. – Сто лет ее не видел.
- Она из какой-то книги вчера вывалилась, когда я аптечку искал.
Хатаке кивнул, рассматривая фото. Он помнил тот день. Ему тогда было холодно и очень обидно. В пятнадцать лет часто кажется, что весь мир против тебя, что ты один способен все изменить, а ровно через минуту понимаешь, что не можешь ничего, ведь на самом деле всех устраивает старый и прогнивший мир, а ты сам в нем никому не нужен, не нужен любимому учителю, который с восторгом рассказывает, что скоро у него родится ребенок.
Какаши лег и закрыл глаз, зевнул. Все-таки понимание некоторых вещей приходит только с возрастом.
- Ты тут без маски, - заметил Наруто, усаживаясь рядом.
- Наруто, твой отец был для меня очень близким человеком. Он был моим учителем.
- Почему ты никогда не рассказывал мне об этом? – голос Узумаки звучал очень ровно, и Какаши сразу понял всю глубину скрытой обиды.
- Знаешь, сначала нам запрещали говорить с тобой о твоем отце или девятихвостом.
- Кто запрещал?
- Сарутоби Хирудзен-сама, Третий Хокаге. Тебя вообще старались обходить стороной, чтоб не дай бог не спровоцировать выход Лиса из под контроля.
- Да, я заметил. Мои родители были бы счастливы, узнай они о моем безоблачном детстве.
- Наруто, - Какаши открыл глаз и сжал пальцами его руку, спросил очень серьезно: - хочешь, я попрошу у тебя прощения от имени всех жителей Конохи?
- Хочу, - так же серьезно ответил Наруто, - но не надо. Я пережил это и стал сильнее. Правда, Какаши-сенсей?
- Правда.
Они улыбнулись вместе.
- Какаши, - позвал Наруто через несколько минут, - почему ты сейчас ничего не рассказываешь про моих родителей?
- Наверно, потому что ты не спрашиваешь.
- Я спрашиваю.
- Я расскажу.
В комнате было жарко несмотря на открытую форточку, но Какаши все равно накрылся одеялом, засыпая – как и всегда. Наруто лежал рядом, наблюдая за своим любимым мужчиной. Он знал, что скоро Какаши станет жарко, и он скинет одеяло. И этого во всей Конохе больше не знал никто.
Какаши заворочался во сне, повернулся на бок, откинув рукой одеяло.
@темы: Какаши, арт, Какаши/Наруто, Наруто, фанфикшен
