A seriously other-minded chick
Название: Иллюзии луны
Автор: Irgana
Бета: Китахара
Персонажи: Нара Шикаку, Орочимару
Рейтинг: PG (личность Орочимару на меньшее не тянет)
Жанр: драма.
Предупреждение: POV Шикаку.
Таймлайн: между отборочными и финалом чунинского экзамена 1 сезона.
Дисклеймер: мир и герои "Наруто" принадлежат Кишимото-сенсею.
От автора: хочу, чтобы все представили себе Шикаку Нара, мужа придирчивой требовательной стервы и отца патологического лентяя, джонина 37 лет, который больше всего любит выпить в компании двух постоянных друзей и сыграть в сеги, философствуя обо всем и о частном. Орочимару, думаю, специально никому представлять не нужно.
Иллюзии луны
Шикаку Нара сидит на веранде и играет сам с собой в сёги. В доме уже давно спят, поэтому Шикаку не зажигает свет – луны достаточно. Не такой уж он фанат сёги, как многие думают, просто ничто так не упорядочивает мысли – и правда, просто.
Шикаку глядит на ближнюю половину доски и размышляет о семье. Сын, неожиданно для всех Нара, а особенно для самогó младшего, прошел в финальный тур экзамена, и Йошино на радостях каждый день печет пироги. Ничто, кажется, не способно обрадовать эту женщину больше, чем продвижение ее мужчин по службе. Шикаку не устает поражаться, насколько честолюбивые у его жены планы на их с Шикамару жизнь. Хоть в Хокаге не продвигает – а то пришлось бы становиться, вздыхает Шикаку и передвигает свою фишку.
Теперь Шикаку думает о том, что Хокаге волнуется, что Коноха встревожена, что генины шиноби Песка уделали всех своих оппонентов на отборочных, а их отец даже не прислал им птицу, - конечно, это под стать Каге, Песку и даже Конохе, но почему бы Шикаку не подумать и об этом, не вслух же, - и еще что убили судью отборочных, наблюдательного спец-джонина. Много мыслей.
- Мыслей много – толку мало, - говорил сенсей Шикаку, а в Конохе слова сенсеев ценятся почти как слова Хокаге, вот только не очень ясно, ниже или выше.
Шикаку делает ход за противника и переключается на свою сторону, опустив взгляд.
В лабораториях на днях разлили кислоту, разъело днища ящиков с образцами. Морока, да и только. Орочимару бы за такое руки отрубил, а из остального сделал новые днища. При нем в лабораториях ошибаться было не принято. Шикаку работал в другом отделе, но Саннина знал, хотя сам был слишком ленив, чтобы переводиться к нему. Оказалось, повезло: перед уходом Орочимару все его сотрудники исчезли буквально бесследно. У Шикаку, как и у всех, были соображения, но проверить он не мог: в Конохе подобные эксперименты считались абсолютно запрещенными и карались испытанием на их создателе.
Секретов полишинеля в деревне всегда хоть отбавляй, думает Шикаку и двигает свою фишку, начиная трехчастный ход.
Он готов снова начать размышлять о внешних для его жизни событиях, но тут из темноты по другую сторону доски вытягивается бледная рука и переставляет фишку соперника.
Не узнав чакру, побледневший Нара поднимает глаза, отмечая полосу яркого лунного света на всей доске, - ни шанса протянуть тень на ту сторону незаметно, - и словно специально ему навстречу из темноты движется другая луна, слегка вытянутая, с сияющими золотыми глазами.
- Давно не играли… Шикаку, - говорит незнакомец хриплым голосом, и по ощутимому многоточию перед своим именем Нара с холодом запоздалого осознания узнает: Орочимару!.. Только Саннин умел сделать паузу перед именем так, что помещал туда всю жизнь адресата – и несколько способов его смерти.
- Орочимару, - начинает Шикаку, подбираясь и листая в голове сценарии, но Саннин улыбается, - забелели острые клыки («И когда успел отрастить такие?..»), - и полушепчет:
- Ты пропустишь свой ход? Мой уже сделан.
Шикаку замирает: это значит, что Орочимару пришел, уже надежно обеспечив себе безопасность. У Нара нет возможности разом определить, что это – барьер, печать, гендзюцу, ловушки, - и значит, придется делать свой ход по-другому.
Шикаку немного расслабляется, так, чтобы это было видно, и упирается взглядом в доску, не желая лишнюю секунду смотреть в безумные змеиные глаза напротив – ему пока нечего им противопоставить.
- По-моему, - замечает Нара, изменяя начатую комбинацию под ход противника и переставляя фишку, - Вы используете слишком много запретных техник: Вы сильно постарели.
В ответном смешке слышится змеиное шипение, и Шикаку радуется, что попал в цель.
- Может быть, я отдаю слишком много сил ученикам – слишком забочусь, чтобы мои дзюцу и разработки не канули… в тоннели, - Орочимару с ухмылкой, которой Нара у него раньше не замечал, блокирует путь для третьей фишки из комбинации Шикаку.
Нара поджимает пресс, как учили на аутотренингах, и старается не думать о возрасте Сандаймё, об учениках Сандаймё, о лабораториях Сандаймё и о развлечениях Сандаймё.
- Тем более жаль, что все Ваши подопечные так нелепо провалились еще до финала экзамена, - парирует Нара, съедая фишку, закрывающую ему путь для развертывания нового сценария, и гадает, известно ли Орочимару о гибели последнего кандидата Звука в чунины; ну хватило же ума лезть к сыну Казекаге, о демоне в котором знают даже дети. Уж не столько демонов, чтобы про них не слышать, хотя бы на уровне сказок.
Но Орочимару кажется очень спокойным.
- Коноха на фоне Песка тоже смотрелась жалко – но в финале даже твой сын, - замечает Саннин и двигает своего Слона, угрожая Коню Шикаку.
Нара немного отпускает мышцы живота, пытаясь разглядеть в ситуации на доске ответ: почему Орочимару считает, что выигрывает на чунинском экзамене? Кто из Конохи может на него работать – и зачем? В своих подопечных Шикаку был уверен, да и нет смысла искать помощи ученых – выходит, шиноби?..
- Смерть экзаменатора – твоя работа? – спрашивает Нара, обменивая фигуры и закрывая путь для вражеского Слона.
- Неет, - улыбается Орочимару и переводит фишку ближе к тылу. – Думаешь, я бы оставил его… тело?
Шикаку вжимает пресс так, что, уверен, кишки режутся о позвонки, и понимает, что сейчас – последний ход. Или раскрыть дзюцу, стоявшее за исчезнувшими сотрудниками лаборатории, или поднять тревогу ценой своей жизни, или узнать о финале экзамена. Амбиции, самоуважение или Коноха.
Коноха«Трус и лентяй!» - говорит себе Шикаку словами Йошино и тянет руку к доске.
- Значит, ты собираешься лично участвовать в финале экзамена? - произносит Шикаку, двигая Слона в шах, и молится, молится так, как при рождении сына, чтобы тень от его руки тянулась к тени от доски тонко, незаметно…
- Угадал! – хрипло смеется Орочимару. – Это будет моя дань уважения… Конохе. – Сверкают позеленевшие глаза, и Шикаку разом замечает патовое положение своих лидирующих фигур, перерубленные тени и ту самую паузу перед именем адресата, в которой содержится смерть, много смертей, слишком много - но у него нет времени сосчитать, потому что сквозь зелень глаз Саннина Шикаку видит смерть Иноичи и Чодзы, которые прикрывают окровавленные тела Йошино и Шикамару, и под ноги льется собственная кровь…
Утром Шикаку скажет семье, что уснул на доске, перебрав накануне саке. Йошино наорет на него и выставит без завтрака, Шикамару зевнет и уснет на столе, новостей об убийце Хаяте не будет, тайны лаборатории останутся буквально зарыты в землю, и сам Шикаку останется рядовым джонином, в связи с ожидаемыми гостями особенно тщательно проверяющим ловушки возле дома; в конце концов, одна партия в сеги ничего не меняет – особенно если ее результат заранее входит в планы.
Амбиции«Бесполезный трус!" - говорит себе Шикаку словами Йошино и тянет руку к доске.
- Значит, можно надеяться, что сотрудники твоего отдела в конечном счете пригодились тебе в работе? – произносит Шикаку, двигая Слона в шах, и отчаянно, до потери чувствительности в ногах, надеясь, что тень от руки над доской выглядит очень, очень естественно...
- Угадал! – хрипло смеется Орочимару. – Считай это моей данью уважения… Конохе.
Глядя в сверкнувшие зеленью глаза, Шикаку разом замечает мат своему Королю и Генералам, невиданных змей поверх тени на доске и коронную паузу перед именем адресата, в которой содержатся смерти, бывшие и грядущие - но у него все равно нет времени сосчитать, потому что Шикаку уже видит смерти своих коллег, и друзей-шиноби, и семьи, и собственный развороченный живот…
Утром Шикаку расскажет семье, что уснул на доске, вымотавшись из-за постоянных учебных тревог в плане подготовки к финалу чунинского экзамена. Йошино раскричится и шваркнет о стол тарелкой, Шикамару зевнет и проворчит о том, что ему тоже надоело, убийцу Хаяте все еще не найдут, исчезновение сотрудников отдела Орочимару останется тайной, Шикаку не станет героем, даже наоборот – каждый вечер будет обновлять ловушки вокруг дома и ставить новый барьер; в конце концов, одна партия в сеги ничего не меняет – особенно если ее результат заранее входит в планы.
Черт, никакой разницы…
Самоуважение«Бесполезный лентяй!» - говорит себе Шикаку словами Йошино и тянет руку к доске.
- Значит, ты намерен использовать каждого, кто встречается на пути? – произносит Шикаку, двигая Ладью в шах, и молниеносно, как даже никогда в мечтах, выбрасывает тени от рук, доски и фигур в тьму, где сидит Саннин, где вся темнота на стороне Нара и теневого дзюцу...
- Угадал! – хрипло смеется Орочимару. – Будем считать это моей данью уважения… каждому жителю Конохи.
Сужаются зрачки ставших зелеными глаз напротив, и Шикаку разом замечает своего съеденного Короля, блестящие веревки змей поверх расползшихся теней дзюцу и знаменитую паузу перед именем адресата, содержащую смерть, и только смерть, о которой у него нет времени думать, потому что в змеиных глазах Саннина Шикаку снова видит все смерти, которые он уже видел в своей жизни, и их так много, что собственная, уже почти реальная, кажется нереальной…
Утром Шикаку хватятся сразу, потому что не в привычках этого лентяя было вставать рано, и Йошино будет угрюмо греметь тарелками, Шикамару будет тяжело вздыхать и бурчать о новой мороке, расставляя дополнительные ловушки возле дома, на счет убийцы Хаяте припишут еще одного джонина, которого никто не свяжет с пропавшими сотрудниками Орочимару, а в истории Конохи станет еще одним несостоявшимся героем больше; в конце концов, одна партия в сеги ничего не меняет – особенно если ее результат заранее входит в планы.
ВыборШикаку сидит и смотрит в улыбающиеся змеиные глаза напротив, но прежде чем он сознает свой выбор, Орочимару, – снова сверкают длинные клыки, – хрипло смеется и говорит:
- Ты все равно не угадаешь, Шикаку: слишком долго играешь сам с собой – ты начал игру без Короля.
Шикаку, словно все мысли вымел тихий смех Саннина, смотрит на доску – и видит только одну фишку со знаками Осё, расположившуюся за барьером защитников по ту сторону доски.
«Я действительно так долго играю сам с собой?» - обреченно думает Шикаку, но когда поднимает глаза – напротив снова только знакомая тьма родного дома.
В ночном небе змеиным глазом зеленеет луна.
Примечание.
Согласно шкале ценностей фигур Кодзи Танигава, Слон оценивается в 13 баллов, Ладья в 15. «Осё» («Гёоку») - иероглиф на фишке Короля.
Автор: Irgana
Бета: Китахара
Персонажи: Нара Шикаку, Орочимару
Рейтинг: PG (личность Орочимару на меньшее не тянет)
Жанр: драма.
Предупреждение: POV Шикаку.
Таймлайн: между отборочными и финалом чунинского экзамена 1 сезона.
Дисклеймер: мир и герои "Наруто" принадлежат Кишимото-сенсею.
От автора: хочу, чтобы все представили себе Шикаку Нара, мужа придирчивой требовательной стервы и отца патологического лентяя, джонина 37 лет, который больше всего любит выпить в компании двух постоянных друзей и сыграть в сеги, философствуя обо всем и о частном. Орочимару, думаю, специально никому представлять не нужно.
Иллюзии луны
Иллюзии луны
Шикаку Нара сидит на веранде и играет сам с собой в сёги. В доме уже давно спят, поэтому Шикаку не зажигает свет – луны достаточно. Не такой уж он фанат сёги, как многие думают, просто ничто так не упорядочивает мысли – и правда, просто.
Шикаку глядит на ближнюю половину доски и размышляет о семье. Сын, неожиданно для всех Нара, а особенно для самогó младшего, прошел в финальный тур экзамена, и Йошино на радостях каждый день печет пироги. Ничто, кажется, не способно обрадовать эту женщину больше, чем продвижение ее мужчин по службе. Шикаку не устает поражаться, насколько честолюбивые у его жены планы на их с Шикамару жизнь. Хоть в Хокаге не продвигает – а то пришлось бы становиться, вздыхает Шикаку и передвигает свою фишку.
Теперь Шикаку думает о том, что Хокаге волнуется, что Коноха встревожена, что генины шиноби Песка уделали всех своих оппонентов на отборочных, а их отец даже не прислал им птицу, - конечно, это под стать Каге, Песку и даже Конохе, но почему бы Шикаку не подумать и об этом, не вслух же, - и еще что убили судью отборочных, наблюдательного спец-джонина. Много мыслей.
- Мыслей много – толку мало, - говорил сенсей Шикаку, а в Конохе слова сенсеев ценятся почти как слова Хокаге, вот только не очень ясно, ниже или выше.
Шикаку делает ход за противника и переключается на свою сторону, опустив взгляд.
В лабораториях на днях разлили кислоту, разъело днища ящиков с образцами. Морока, да и только. Орочимару бы за такое руки отрубил, а из остального сделал новые днища. При нем в лабораториях ошибаться было не принято. Шикаку работал в другом отделе, но Саннина знал, хотя сам был слишком ленив, чтобы переводиться к нему. Оказалось, повезло: перед уходом Орочимару все его сотрудники исчезли буквально бесследно. У Шикаку, как и у всех, были соображения, но проверить он не мог: в Конохе подобные эксперименты считались абсолютно запрещенными и карались испытанием на их создателе.
Секретов полишинеля в деревне всегда хоть отбавляй, думает Шикаку и двигает свою фишку, начиная трехчастный ход.
Он готов снова начать размышлять о внешних для его жизни событиях, но тут из темноты по другую сторону доски вытягивается бледная рука и переставляет фишку соперника.
Не узнав чакру, побледневший Нара поднимает глаза, отмечая полосу яркого лунного света на всей доске, - ни шанса протянуть тень на ту сторону незаметно, - и словно специально ему навстречу из темноты движется другая луна, слегка вытянутая, с сияющими золотыми глазами.
- Давно не играли… Шикаку, - говорит незнакомец хриплым голосом, и по ощутимому многоточию перед своим именем Нара с холодом запоздалого осознания узнает: Орочимару!.. Только Саннин умел сделать паузу перед именем так, что помещал туда всю жизнь адресата – и несколько способов его смерти.
- Орочимару, - начинает Шикаку, подбираясь и листая в голове сценарии, но Саннин улыбается, - забелели острые клыки («И когда успел отрастить такие?..»), - и полушепчет:
- Ты пропустишь свой ход? Мой уже сделан.
Шикаку замирает: это значит, что Орочимару пришел, уже надежно обеспечив себе безопасность. У Нара нет возможности разом определить, что это – барьер, печать, гендзюцу, ловушки, - и значит, придется делать свой ход по-другому.
Шикаку немного расслабляется, так, чтобы это было видно, и упирается взглядом в доску, не желая лишнюю секунду смотреть в безумные змеиные глаза напротив – ему пока нечего им противопоставить.
- По-моему, - замечает Нара, изменяя начатую комбинацию под ход противника и переставляя фишку, - Вы используете слишком много запретных техник: Вы сильно постарели.
В ответном смешке слышится змеиное шипение, и Шикаку радуется, что попал в цель.
- Может быть, я отдаю слишком много сил ученикам – слишком забочусь, чтобы мои дзюцу и разработки не канули… в тоннели, - Орочимару с ухмылкой, которой Нара у него раньше не замечал, блокирует путь для третьей фишки из комбинации Шикаку.
Нара поджимает пресс, как учили на аутотренингах, и старается не думать о возрасте Сандаймё, об учениках Сандаймё, о лабораториях Сандаймё и о развлечениях Сандаймё.
- Тем более жаль, что все Ваши подопечные так нелепо провалились еще до финала экзамена, - парирует Нара, съедая фишку, закрывающую ему путь для развертывания нового сценария, и гадает, известно ли Орочимару о гибели последнего кандидата Звука в чунины; ну хватило же ума лезть к сыну Казекаге, о демоне в котором знают даже дети. Уж не столько демонов, чтобы про них не слышать, хотя бы на уровне сказок.
Но Орочимару кажется очень спокойным.
- Коноха на фоне Песка тоже смотрелась жалко – но в финале даже твой сын, - замечает Саннин и двигает своего Слона, угрожая Коню Шикаку.
Нара немного отпускает мышцы живота, пытаясь разглядеть в ситуации на доске ответ: почему Орочимару считает, что выигрывает на чунинском экзамене? Кто из Конохи может на него работать – и зачем? В своих подопечных Шикаку был уверен, да и нет смысла искать помощи ученых – выходит, шиноби?..
- Смерть экзаменатора – твоя работа? – спрашивает Нара, обменивая фигуры и закрывая путь для вражеского Слона.
- Неет, - улыбается Орочимару и переводит фишку ближе к тылу. – Думаешь, я бы оставил его… тело?
Шикаку вжимает пресс так, что, уверен, кишки режутся о позвонки, и понимает, что сейчас – последний ход. Или раскрыть дзюцу, стоявшее за исчезнувшими сотрудниками лаборатории, или поднять тревогу ценой своей жизни, или узнать о финале экзамена. Амбиции, самоуважение или Коноха.
Коноха«Трус и лентяй!» - говорит себе Шикаку словами Йошино и тянет руку к доске.
- Значит, ты собираешься лично участвовать в финале экзамена? - произносит Шикаку, двигая Слона в шах, и молится, молится так, как при рождении сына, чтобы тень от его руки тянулась к тени от доски тонко, незаметно…
- Угадал! – хрипло смеется Орочимару. – Это будет моя дань уважения… Конохе. – Сверкают позеленевшие глаза, и Шикаку разом замечает патовое положение своих лидирующих фигур, перерубленные тени и ту самую паузу перед именем адресата, в которой содержится смерть, много смертей, слишком много - но у него нет времени сосчитать, потому что сквозь зелень глаз Саннина Шикаку видит смерть Иноичи и Чодзы, которые прикрывают окровавленные тела Йошино и Шикамару, и под ноги льется собственная кровь…
Утром Шикаку скажет семье, что уснул на доске, перебрав накануне саке. Йошино наорет на него и выставит без завтрака, Шикамару зевнет и уснет на столе, новостей об убийце Хаяте не будет, тайны лаборатории останутся буквально зарыты в землю, и сам Шикаку останется рядовым джонином, в связи с ожидаемыми гостями особенно тщательно проверяющим ловушки возле дома; в конце концов, одна партия в сеги ничего не меняет – особенно если ее результат заранее входит в планы.
Амбиции«Бесполезный трус!" - говорит себе Шикаку словами Йошино и тянет руку к доске.
- Значит, можно надеяться, что сотрудники твоего отдела в конечном счете пригодились тебе в работе? – произносит Шикаку, двигая Слона в шах, и отчаянно, до потери чувствительности в ногах, надеясь, что тень от руки над доской выглядит очень, очень естественно...
- Угадал! – хрипло смеется Орочимару. – Считай это моей данью уважения… Конохе.
Глядя в сверкнувшие зеленью глаза, Шикаку разом замечает мат своему Королю и Генералам, невиданных змей поверх тени на доске и коронную паузу перед именем адресата, в которой содержатся смерти, бывшие и грядущие - но у него все равно нет времени сосчитать, потому что Шикаку уже видит смерти своих коллег, и друзей-шиноби, и семьи, и собственный развороченный живот…
Утром Шикаку расскажет семье, что уснул на доске, вымотавшись из-за постоянных учебных тревог в плане подготовки к финалу чунинского экзамена. Йошино раскричится и шваркнет о стол тарелкой, Шикамару зевнет и проворчит о том, что ему тоже надоело, убийцу Хаяте все еще не найдут, исчезновение сотрудников отдела Орочимару останется тайной, Шикаку не станет героем, даже наоборот – каждый вечер будет обновлять ловушки вокруг дома и ставить новый барьер; в конце концов, одна партия в сеги ничего не меняет – особенно если ее результат заранее входит в планы.
Черт, никакой разницы…
Самоуважение«Бесполезный лентяй!» - говорит себе Шикаку словами Йошино и тянет руку к доске.
- Значит, ты намерен использовать каждого, кто встречается на пути? – произносит Шикаку, двигая Ладью в шах, и молниеносно, как даже никогда в мечтах, выбрасывает тени от рук, доски и фигур в тьму, где сидит Саннин, где вся темнота на стороне Нара и теневого дзюцу...
- Угадал! – хрипло смеется Орочимару. – Будем считать это моей данью уважения… каждому жителю Конохи.
Сужаются зрачки ставших зелеными глаз напротив, и Шикаку разом замечает своего съеденного Короля, блестящие веревки змей поверх расползшихся теней дзюцу и знаменитую паузу перед именем адресата, содержащую смерть, и только смерть, о которой у него нет времени думать, потому что в змеиных глазах Саннина Шикаку снова видит все смерти, которые он уже видел в своей жизни, и их так много, что собственная, уже почти реальная, кажется нереальной…
Утром Шикаку хватятся сразу, потому что не в привычках этого лентяя было вставать рано, и Йошино будет угрюмо греметь тарелками, Шикамару будет тяжело вздыхать и бурчать о новой мороке, расставляя дополнительные ловушки возле дома, на счет убийцы Хаяте припишут еще одного джонина, которого никто не свяжет с пропавшими сотрудниками Орочимару, а в истории Конохи станет еще одним несостоявшимся героем больше; в конце концов, одна партия в сеги ничего не меняет – особенно если ее результат заранее входит в планы.
ВыборШикаку сидит и смотрит в улыбающиеся змеиные глаза напротив, но прежде чем он сознает свой выбор, Орочимару, – снова сверкают длинные клыки, – хрипло смеется и говорит:
- Ты все равно не угадаешь, Шикаку: слишком долго играешь сам с собой – ты начал игру без Короля.
Шикаку, словно все мысли вымел тихий смех Саннина, смотрит на доску – и видит только одну фишку со знаками Осё, расположившуюся за барьером защитников по ту сторону доски.
«Я действительно так долго играю сам с собой?» - обреченно думает Шикаку, но когда поднимает глаза – напротив снова только знакомая тьма родного дома.
В ночном небе змеиным глазом зеленеет луна.
Примечание.
Согласно шкале ценностей фигур Кодзи Танигава, Слон оценивается в 13 баллов, Ладья в 15. «Осё» («Гёоку») - иероглиф на фишке Короля.
@темы: лотерея, фанфикшен, Шикаку, Орочимару, ангст; драмма
-
-
27.10.2009 в 10:20-
-
27.10.2009 в 11:50-
-
27.10.2009 в 12:03